- Папа, а где твоя уздечка? - спросила Григория Георгиевича шестилетняя дочка.
- Что? - удивился отец. - Какая уздечка?
- Ну как же... Ты же - троянский конь, а у каждого коня должна быть уздечка
- Не у каждого, - как можно шире улыбнулся Григорий Георгиевич. - У дикого коня нет уздечки.
- Значит, ты дикий троянский конь?
- В каком-то смысле - да.
Троянским конем Григорий Георгиевич обозвал себя сам, когда вступал в Общероссийский народный фронт. Своим близким он объяснил свой экстравагантный проступок тем, что хочет подрывать Зло изнутри.
- Это все равно, что пить водку ведрами, - заявил он и немедленно пояснил: - Я ведь человек злой? Злой, не надо спорить. Но когда выпью - добрею и засыпаю. Помните, как уснул в сугробе и отморозил уши? Так вот, когда такие как мы в большом количестве вступим в Народный фронт, ОНИ захлебнутся.
- Папа, а тебе не жалко было своих ушей? - спросила любопытная дочка.
- Жалко, - искренне ответил отец. - Но иначе я поступить не мог. Чувство долга важнее инстинкта самосохранения.
Далее ->