Трибуна

Уважаемые читатели. По традиции «Городская среда» уходит на месяц в отпуск. Следующий номер выйдет 26 августа 2015 года.

Трибунал, тем более Международный трибунал, - это, помимо всего прочего, ещё и трибуна, с которой можно предъявить миру что-то важное. Если, конечно, есть что предъявлять.

Однако Россия категорически против Международного трибунала, который предлагают создать в связи с расследованием гибели сбитого в июле 2014 года малазийского пассажирского самолёта Boeing.

Поначалу казалось, что международное сообщество как-то недостаточно сильно реагирует на гибель мирных граждан, оказавшихся в небе над самопровозглашённой «Донецкой народной республикой». Не самые глупые и не самые циничные люди даже говорили, что это, видимо, связано с тем, что на Западе знают, кто на самом деле сбил Boeing. И эти люди – не боевики ДНР и не российские ракетчики.

Но постепенно картина стала вырисовываться. Более того, по всей видимости, никогда ещё в мировой истории не производилось сразу столько очень серьёзных расследований, в том числе журналистских. Это связано с развитием социальных сетей. В наше время появилась возможность проследить передвижение военных объектов по шоссе, собирая сотни фото и видео.

Сегодня мы знаем о передвижении установок «Бук» по российским и украинским дорогам почти всё. Известны номера, даты, имена… Те самые фото и видео опубликованы, опрошены свидетели… Расследованием занимались люди, не имеющие отношения к Нидерландам или Малайзии, но их данные, исходя из того, что мы уже знаем из результатов предварительного официального расследования, совпадают с тем, что установили голландские следователи.

Российская сторона время от времени предъявляет свои аргументы. Пока они не убедительны. Точнее, они саморазоблачительны. Там слишком много несуразностей и подделок. Зачем невиновным подделывать фотографии и отрицать очевидные вещи?

И всё же идея Международного трибунала не устраивает не только Россию. Трибунал юридически превращает путинскую Россию в страну-изгоя. Точнее, он может её превратить, если в ходе заседаний выяснится, что Россия причастна к гибели трёхсот мирных граждан. А это нежелательно многим, включая видных политиков из Европы и США. Трибунал обострит наши взаимоотношения, и без того не самые хорошие. Многие западные политики не прочь сделать вид, что самолёт сбили какие-то отщепенцы-ополченцы. Они хотят наказать либо стрелочников, либо исполнителей. Организаторы им пока не по зубам.

Россия говорит, что раньше в связи со сбитыми пассажирскими самолётами трибуналы не учреждались, и не надо создавать прецедент. Но дело в том, что когда самолёты сбивали СССР, США, Украина, то страны, виновные к гибели, свою причастность признавали и выплачивали компенсации. Даже Ливия Каддафи, хотя и не сразу. А в случае с малазийским самолётом всё не так. Причастность первоначально признали Стрелков-Гиркин и его люди, но очень скоро они от своих слов отказались. Понятно, что ничего эти люди признавать и компенсировать не будут. Как же иначе добиться правды?

Ещё один российский аргумент не в пользу трибунала: это был несчастный случай. Никто не хотел сбивать гражданский самолёт.

Наверное, не хотел. (Боевики тогда быстро отрапортовали: «Только что сбили самолет Ан-26, валяется за шахтой “Прогресс”. Предупреждали же – не летать в “нашем небе”. …Птичка упала за террикон, жилой сектор не зацепила. Мирные люди не пострадали»).

Но гибель малазийского самолёта – это несчастный, но не частный случай, не инициатива террориста-одиночки, а следствие боевых действий. Аргумент, что будто угрозы миру здесь нет – тоже выглядит не убедительно. Гибель самолёта над Украиной – это совсем не то же самое, что гибель самолёта, возвращавшегося из Испании в Германию. Лётчик-самоубийца действительно не мог развязать войну. Он совершил чудовищное преступление, но смерть пассажиров и экипажа не привела к дальнейшим кровавым событиям. Следы преступления не скрывались, ложные версии не подбрасывались… С гибелью малазийского самолёта всё иначе. Здесь мы видим целый ряд преступлений, совершавшихся до гибели самолёта, в момент гибели и после катастрофы. Речь идёт о войне – настоящей и информационной.

Когда Россия выступила против создания трибунала, то тем самым ещё раз косвенно признала свою причастность. Вместо того чтобы предъявить мировому сообществу свои серьёзные контраргументы, российская сторона предпочитает рассказывать, что самолёт сбил другой самолёт, разумеется, украинский. Что ж, в таком случае можно было бы позвать на заседание трибунала того «свидетеля»-техника и тех экспертов, которые доказывают, что Россия и донецкие сепаратисты к преступлению непричастны. Но России в лице её чиновников кажется, что справедливого суда не будет, и всё заранее предопределено.

Неужели, справедливый суд бывает только в России?

Сейчас вариантов развития несколько. Первый: трибунала не будет вообще. Нигде и никогда. Второй: трибунал будет, но Россия его не признает и сделает всё возможное, чтобы его не допустить. Третий: трибуналов будет два. Второй трибунал созовёт Россия при участии немногочисленных союзников, и на нём будут рассматриваться мнимые и реальные преступления, совершившиеся на этой войне. Судить там будут Украину и США.

Когда-то я служил в ПВО и в мои обязанности на пункте управления входил приём данных о полётах пассажирских самолётов Boeing. Каждое ночное дежурство я принимал телефонограммы, которые позднее заносились в секретную тетрадь и складывались в сейф. Мы знали обо всех самолётах, пролетающих над нашей территорией. Случайно спутать мирный самолёт с военным было невозможно. Причина была в том, что не было войны. В данном же случае война и хаос способствуют тому, что оружие оказывается в руках тех, кто за свои поступки отвечать не привык. Во всяком случае, отвечать по закону. Мало того, что идёт война – так она ещё «гибридная», ведущаяся исподтишка. Формально ведь войны нет…

Создание Международного трибунала – это тот юридический шанс, который бы позволил перевести международную политику с минного поля в правовое поле. Всеобщее внимание исключило бы возможность подтасовок. Но для того чтобы такое произошло, необходима политическая воля. В наше время она мало у кого есть. 

Зато существует невиданный заряд цинизма – со всем этим «птичкопадом», с викториной, устроенной в день годовщины гибели малазийского самолёта… У читателей «России сегодня» спрашивали: сколько детей погибло в этой катастрофе (правильный ответ: 80). Ответивших верно – бодро поздравляли… Всё это следствие того, что участники информационных войн не определились – кто же их противники? Люди ли они вообще?

Когда в прошлом году сбили Boeing, «российские патриоты» в социальных сетях писали, что «Бог их наказал». Их – это «недочеловеков» и всю их «голландскоую Гейропу». В таком случае, что такое дети недочеловеков? Маленькие недочеловечки? Почему их должно быть жалко?.. Прочие версии типа «трупы были несвежие» - из той же серии. Погибших за людей эти «патриоты» не считали или, во всяком случае, сомневались в этом. Как не считают за людей своих жертв террористы ИГИЛ и прочие убийцы.

Все войны развязываются тогда, когда большие группы закомплексованных людей начинают верить в свою исключительность. В 2015 году десятки, сотни миллионов людей по всему миру считают, что их враги – нелюди (в этот список может попасть кто угодно: геи, атеисты, евреи, шииты, сунниты, либералы, «пиндосы»…)

Такому ущербному миру нужна сильная встряска, - чтобы вправить мозги. И лучше чтобы это был Международный трибунал, чем полномасштабная война. Одним эпизодом с малазийским самолётом здесь не обойтись. Это должен быть целый ряд международных судов, причём на скамье подсудимых должны оказаться военные преступники различных группировок и государств. Не бывает так, что во всём виновата только одна сторона. Впрочем, не бывает так, чтобы самолёт одновременно сбивали представители двух противоборствующих сторон.