(Продолжение. Начало в №№ 344-356). Когда при входе в душевую внезапно погас свет, Лысун понял, что надо отскочить в сторону. Иначе будет хуже. Так он и сделал. И все же сногсшибательный удар настиг его.
В №№ 298- 323 публиковалась первая часть книги «Тень всех живых» (она называлась «Царская слобода»). С № 324 по 343 номер мы публиковали продолжение: «На левом боку». С № №344 публикуется третья часть - «Линия разрыва». «Тень всех живых», все её части, были написаны очень давно. Тогда я ещё преподавал историю и журналистикой не занимался. На гонорар от этой книги, полученной в одном московском издательстве, я купил свой первый компьютер, сканер и принтер. И продолжение, по просьбе издателей, писал уже не на печатной машинке, а на компьютере. Всё складывалось как нельзя лучше. Мне в издательстве показали обложку книги (она должна была выйти в двух вариантах - в твёрдом и мягком переплётах). Но потом всё резко изменилось. Издательство приостановило выпуск серии, в которой должен был выйти роман «Тень всех живых». Права на издание я уступил на два года, но когда стало понятно, что серия выходить не будет, издатель устно разрешил мне издавать роман там, гдё я пожелаю и даже прислал мне вёрстку книги. Но так получилось, что книга не издана до сих пор. Я занялся журналистикой, и тема «исторического детектива» меня уже мало интересовала. Эту книгу читали разве что некоторые мои коллеги по лицею и несколько близких мне людей. Кроме того, существует продолжение романа «Тень всех живых» (то самое, которое я написал по просьбе издательства. Называется - «Противоядие»). События этих двух романов разворачиваются с 1917 по 1941 годы. Предполагалось, что будет ещё и третий том, и действие этой пародийно-исторической эпопеи завершится в 1953 году. Но третьего тома уже точно не будет. Однако шесть частей, составляющие два романа, написаны. 1 часть - события накануне Октябрьской революции. 2 часть - Гражданская война, 1919 год. 3 часть - конец НЭПа, 1926 год. 4 часть - коллективизация. 5 часть - лето 1935 года, Ленинград. 6 часть - весна 1941 года (действие происходит на территории только что присоединённой Эстонии). Многое будет опубликовано в «Городской среде».
Автор.
ТЕНЬ ВСЕХ ЖИВЫХ
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ЛИНИЯ РАЗРЫВА (1926 ГОД)
15
Когда при входе в душевую внезапно погас свет, Лысун понял, что надо отскочить в сторону. Иначе будет хуже. Так он и сделал. И все же сногсшибательный удар настиг его.
Падение Архипа было долгим. Может быть, в темноте все движения замедляются? Во всяком случае, так ему показалось. Он цеплялся за воздух, он пытался сохранить равновесие. Ему казалось, что сохранив равновесие, он и жизнь сохранит.
Но все было напрасно. Слишком сильными были аргументы противника, слишком притягательным холодный кирпичный пол.
Но залеживаться не стоило. Валяться после вечера в гостинице, в которой ты не зарегистрирован - дурной тон и нарушение инструкции. Тем более, дела поджимают. Не все в мире преступники еще рассажены по своим местам, то есть по тюрьмам. Остались еще свободные места.
Когда Архип открыл глаза, то свет уже включили. Это он понял, несмотря на то, что лежал лицом вниз, ощущая во рту вкус крови. Голова гудела. Сердце ныло. Оно не могло не ныть. Как он мог согласиться с предложением Окатова? Ведь очевидно же - кто именно на него напал возле Козьего моста.
С другой стороны, как он мог Скатову не поверить? Должно же было остаться в нем что-нибудь человеческое?
Сделав усилие, Архип встал на колени. Голова неумолимо клонилась вниз. Но долг - превыше всего. Необходимо было выбираться в коридор и поднимать тревогу. Скатов не мог уйти далеко.
И действительно, Скатов далеко не ушел. Более того, он был под рукой, а в своих руках держал мокрое полотенце и прикладывал его к голове Архипа.
- Вы еще здесь? - удивился Лысун, не веря своим глазам.
- Еще бы... Что же вы думаете, я вас в таком состоянии оставлю?
Вопрос этот, конечно, был не лишен издевательства. Неужели Скатов еще на что-то рассчитывал? Мол, "это вы сами, Архип, поскользнулись. Разве не помните?" И поди теперь здесь разберись - следы чьего падения на полу в душевой. Кровь разбрызгана в нескольких местах. На анализ, что ли, эту кровь брать?
Кажется, Скатов принимает Лысуна за полного идиота. Очевидно, у него все, кто не борется с Советской властью - полные идиоты. Что ж, так думали в гражданскую войну многие. Может быть война победой большевиков потому и закончилась. Врагов надо ценить и уважать.
- Врагов надо ценить и уважать, - вслух повторил Архип.
- Что вы сказали?
- Я сказал, что теперь мне все ясно. Вы полностью себя разобла-чили...Никита Андреевич.
Слова Архипу давались трудно. Особенно имя-отчество Скатова.
Язык еле ворочался. Но Лысун старался, даже иронию успевал вкладывать. Это при том, что когда во рту привкус крови - иронизировать не слишком удобно. Но к черту удобства. Архип делает свое дело. Он на работе. Ему чинят препятствия. Так что же? В первый раз, что ли? А то, что на пути у него старый знакомый Скатов - не страшно. Жизнь проверяет на прочность. Сможет ли он, наконец, преодолев сантименты, соблюсти закон? Легко ведь хватать матерых рецидивистов, за которыми шлейф преступлений. Задушевных разговоров ты с ними никогда не вел, плечо к плечу жизнью не рисковал... За такими двери домзака захлопнуть - проще некуда, если, конечно, они уже попались. Другое дело - Скатов. Но что, в сущности, меняется? Разве что противник рассчитывает на доброе знакомство. Но всему есть предел.
Лысун так и сказал:
- Всему есть предел.
- Значит, вы считаете, что свет выключил я?
- А вы считаете иначе?.. Мы же одни. Хотя бы здесь-то душой кривить не надо.
- Вы полагаете, что мы здесь одни?
Скатов кивнул головой на выглядывавшего из-за его спины человека. Это был бравый швейцар гостиницы "Речник". Не прошло и получаса... Здесь же находился и доктор биологических наук Семипалатинский. Очевидно, хотел отыскать на мокром полу душевой какой-нибудь редкий земноводный экземпляр.
Впрочем, Никита Андреевич тоже был редким экземпляром. Все еще надеялся, что Архип ему поверит. Это после двух нападений в течении одного часа.
- Почему вас не было возле входа? - грозно спросил Лысун швейцара.
- Живот схватило, - последовал жалостливый ответ. - Из уборной не вылазил. Напасть какая-то...
- Ну так сделайте сегодня хоть что-нибудь полезное - вызовите милицию.
- Понял, - оживился швейцар, резко повернулся и убежал, преисполненный старания. Но до телефона не добрался, в последний момент снова свернув в уборную и, похоже, застряв там надолго. Однако лысун этого не видел, пребывая в уверенности, что наряд уже выслали.
Вернулся в свою комнату и Семипалатинский. Он, кажется, еще до конца не понял, что здесь такое происходит. В общем, деятель науки, чего с него взять? Одним словом - Паганель. Какое ему дело до милицейской суеты?
- Вот мы и опять одни, - отметил Лысун, доставая пистолет.
- Зря вы так, Архип. Лучше скажите - как это я свет выключить умудрился? Я шел впереди, а выключатель был за вашей спиной... А, конечно. Вы сейчас заявите, что у меня есть сообщник.
- Может и есть.
- Архип, вами крутят как хотят. И мной заодно. По городу ходит опасный преступник. Он вездесущ, он нас стравливает, а сам в это время... Если бы я знал, что он в это время делает... Не поддавайтесь, Архип. Вы же опытный человек. В людях разбираетесь... Никуда я бежать не собирался. А захотел бы - уже за рекой был. Я тут минут десять с вами возился, пока вы очнулись.
- Вы думали, что я вам поверю... Куда вам бежать? Где ваша семья - мне известно.
- Поэтому мне проще было бы вас еще раз стукнуть, только посильнее. Но дело в том, что я и пальцем до вас не дотронулся. Ни тогда, ни сейчас. Разве что когда в чувство приводил, дурак вы этакий...
Последние три слова как-то неожиданно задели Лысуна. А что, если действительно дурак?
Всего несколько секунд он так думал, а потом вновь стал непреклонным, согласно должности, заявив:
- Вот приедет милиция, тогда разберемся - кто из нас кто. Но милиция почему-то не ехала.
Продолжение следует
Алексей СЕМЁНОВ