(Продолжение. Начало в №№ 441-461). Грузовик притормозил примерно у того места, где Глеба несколько дней назад завели в лес. Из кабины выскочил Соболев. Деловито прошелся взад-вперед. Носком сапога подковырнул кочку. Глеб тоже спрыгнул на землю. Он, вместе с Кузьмой, устроился в кузове. Уговорили-таки взять их с собой.
В №№ 298- 323 публиковалась первая часть книги «Тень всех живых» (она называлась «Царская слобода»). С № 324 по 343 номер мы публиковали продолжение: «На левом боку», а в №№ 344-371 третья часть «Линия разрыва». С № №372 по № 396 публиковалась четвёртая часть - «Богемский крест». С № 397 по № 440 публиковалась пятая часть - «Фальшь-бросок». Действие происходило в 1935 году. «Тень всех живых», все её части, были написаны очень давно. Тогда я ещё преподавал историю и журналистикой не занимался. На гонорар от этой книги, полученной в одном московском издательстве, я купил свой первый компьютер, сканер и принтер. И продолжение, по просьбе издателей, писал уже не на печатной машинке, а на компьютере. Всё складывалось как нельзя лучше. Мне в издательстве показали обложку книги (она должна была выйти в двух вариантах - в твёрдом и мягком переплётах). Но потом всё резко изменилось. Издательство приостановило выпуск серии, в которой должен был выйти роман «Тень всех живых». Права на издание я уступил на два года, но когда стало понятно, что серия выходить не будет, издатель устно разрешил мне издавать роман там, где я пожелаю и даже прислал мне вёрстку книги. Но так получилось, что книга не издана до сих пор. Я занялся журналистикой, и тема «исторического детектива» меня уже мало интересовала. Эту книгу читали разве что некоторые мои коллеги по лицею и несколько близких мне людей. Кроме того, существует продолжение романа «Тень всех живых» (то самое, которое я написал по просьбе издательства. Называется - «Противоядие»). События этих двух романов разворачиваются с 1917 по 1941 годы. Предполагалось, что будет ещё и третий том, и действие этой пародийно-исторической эпопеи завершится в 1953 году. Но третьего тома уже точно не будет. Однако шесть частей, составляющие два романа, написаны. 1 часть - события накануне Октябрьской революции. 2 часть - Гражданская война, 1919 год. 3 часть - конец НЭПа, 1926 год. 4 часть - коллективизация. 5 часть - лето 1935 года, Ленинград. 6 часть - весна 1941 года (действие происходит на территории только что присоединённой Эстонии). Многое будет опубликовано в «Городской среде».
Автор.
ТЕНЬ ВСЕХ ЖИВЫХ
Часть шестая
ПРОТИВОЯДИЕ
/весна 1941 года/
23
Грузовик притормозил примерно у того места, где Глеба несколько дней назад завели в лес.
Из кабины выскочил Соболев. Деловито прошелся взад-вперед. Носком сапога подковырнул кочку.
Глеб тоже спрыгнул на землю. Он, вместе с Кузьмой, устроился в кузове. Уговорили-таки взять их с собой.
- Мы еще сюда вернемся, - многообещающе произнес Соболев и, перебросившись несколькими словами с Руслановым, велел снова лезть в кузов.
Спустя минуту машина заурчала и нехотя тронулась с места.
С озера дул порывистый сильный ветер. Словно вязал морские узлы прямо в воздухе.
Кузьма накинул на голову кусок брезента. А Глеб ограничился тем, что поглубже надвинул на голову кепку. Ему хотелось рассмотреть окрестности при свете дня. За каждым кустом могли сейчас находиться бандиты. Но страха он не испытывал. С него достаточно кошмаров той ночи, которую ему будет трудно забыть. Сейчас Глебу было интересно глядеть по сторонам. При дневном свете даже ветер казался не таким сильным.
- Ну, теперь держись! - неожиданно закричал Кузьма из-под брезента. И над дорогой разнеслась песня.
Слуха и голоса у Кузьмы не было вообще. Но не это смутило Глеба. Уж слишком неподходящие были у песни слова. Секретарь партячейки пел белогвардейский романс. Раненый подпоручик . Уходящие в туман юнкера, которым не суждено вернуться. Барышня, которая грустит у окна. Чудеса.
Глеб не решился спрашивать - в чем дело? Или теперь партийным секретарям положено петь белогвардейские романсы?
Когда песня закончилась - Кузьма Смирнов сам объяснил, что с ним случилось.
- Не пугайся. Это я репетирую.
- Что ты репетируешь? Встречу с сотрудниками НКВД?
- К семьдесят первой годовщине со дня рождения Ильича мы затеяли спектакль о гражданской войне.
- И ты играешь в нем белогвардейца? Слишком смелое решение.
- Нет, я играю нашего разведчика, который притворяется белогвардейцем.
- Теперь, наконец, понятно. И все-таки, ты пой что-нибудь другое.
- Что, например? «Интернационал», что ли? Но тогда какой из меня будет разведчик?
- Зато так безопасней.
- Я подумаю, - ответил Кузьма и снова закутался в брезент. Оставшееся до Коонга время он сидел молча.
На этот раз местные жители встречали гостей иначе. По крайней мере, не делали вид, что их не интересуют приезжие. Человек пять сразу направились к грузовику. Среди них Глеб узнал Сийма Пури.
- У нас новая беда, - сообщил он.
- Что случилось? - Соболев сунул руку в карман и выудил из него пистолет.
Сийм Пури покосился на оружие и попросил его убрать.
- Иначе мне трудно говорить, - пояснил он.
- А мне легко слушать. - Соболев и не думал следовать просьбе какого-то беспартийного эстонца. - Для начала - представьтесь. С кем я говорю?
Сийм представился. Старший лейтенант выслушал его и сказал:
- Я нахожусь при исполнении служебных обязанностей на советской территории.
Сийм обиделся, но спорить не стал.
- Так какая у вас новая беда? - спросил Соболев.
- На причале пробили днища всех лодок.
- Диверсия? - Старший лейтенант удовлетворенно потер ладонью о ладонь. - В местную милицию уже сообщили?
- Да. Милиционер уже второй час у меня дома сидит.
- Что он там делает?
- Бумагу пишет.
- Протокол?
- Да. Может быть.
- Это мы сейчас узнаем. Ведите нас домой.
Улучив минуту, Глеб поинтересовался у Сийма здоровьем Рууди Ныу.
- А, это вы? Живой?.. Рууди уже лучше. Он ранен в ногу.
- Вот и славно. Но почему вы удивились, что я живой?
- Вы же ходили на хутор к Антсу-Бессонному?
- Ходил, но не дошел.
Сийм посмотрел на Глеба с удивлением.
- Вы первый из приезжих, кто не дошел до хутора.
- В тот раз я забыл спросить - а кто-нибудь возвращался?
Но Соболев прервал этот разговор и велел Сийму Пури показать дорогу к дому.
Оказывается, дальше ехать никуда было не надо. Машина стояла напротив его усадьбы, скорее напоминающей блокгауз из «Острова сокровищ».
Сийм Пури, Соболев и Русланов прошли внутрь. Глеб и Кузьма остались снаружи.
Над столом склонился лысоватый человек в милицейской форме. Его потный лоб сверкал на солнечном свете, падавшим из окна.
- А я вас ждал только к вечеру, - сказал он, вставая. Затем представился: - Кондратюк.
Это уже был третий старший лейтенант, который имел отношение к расследованию. Три старших лейтенанта и один старшина-водитель. Банда, наверное, уже трепетала от страха.
- Есть основания думать, что в здешних лесах скрывается человек, находящийся в розыске за убийство. - Слова Соболев произносил четко, как будто зачитывал приказ перед строем.
- Это еще что.... Кто только здесь не скрывается. - Кондратюк понизил голос.
- Что вы имеете в виду?
- Если верить слухам - в лесу полно мертвецов, которые заманивают к себе приезжих.
- Что за бред? Надеюсь, вы этим слухам не верите?
- Да как вам сказать...
- Очнитесь, старший лейтенант! На дворе двадцатый век!
В это время на дворе заголосил петух. Вряд ли петушиный крик сильно изменился со времен средневековья.
- Вы не представляете, что здесь творится, - начал оправдываться Кондратюк.
- Догадываюсь. Вы подпали под влияние людей, проживших под буржуазных гнетом двадцать с лишним лет. Отсюда и буржуазные предрассудки. Запомните раз и навсегда - при социализме мертвецы не заманивают к себе приезжих. Это я заявляю официально.
Кондратюк спорить не собирался. Его самого не утраивали порядки, существующие в волости. Но изменить их за короткий срок он не мог. Служил он здесь три месяца и скорее встраивался в действительность, чем пытался исправить.
Соболев принялся читать протокол. Чем дальше он продвигался, тем больше краснел.
Последние строчки он прочитал тяжело дыша. Щеки его пылали.
Продолжение следует
Алексей СЕМЁНОВ